Брусилов Алексей Алексеевич, биография | Военные,полководцы

(1853-1926) русский военачальник

Генерал Брусилов происходил из семьи потомственных военных. Его прадед, дед и отец были генералами русской армии. Поэтому отец и записал своего четырехлетнего сына Алексея в Пажеский корпус. 

Но не прошло и двух лет, как жизнь Алексея и его двух младших братьев резко изменилась. Скоропостижно скончался отец, а через четыре месяца от скоротечной чахотки умерла мать. 

Детей взяла на воспитание сестра матери. Она была замужем за известным военным инженером К. Гагенмейстером. У них не было своих детей, и они сразу же усыновили трех мальчиков. Дядя и тетя стали самыми близкими людьми для Алексея и его братьев. Он на всю свою жизнь сохранил к ним привязанность. 

(1877-1878 гг.) и

войн.

Несмотря на хорошее командование корпусом, служба Брусилова в Варшаве не задалась. Причиной этого был скандал, разразившийся среди высшего окружного командования и достигший стен Генерального штаба и лично государя. Вот как рассказывает об этом непосредственный участник событий генерал-лейтенант А.А. Брусилов:

«Я был окружен следующими лицами. Мой ближайший начальник, командующий войсками Варшавского военного округа, генерал-адъютант Скалон. Он был добрый и относительно честный человек, скорее царедворец, чем военный, немец до мозга костей. Соответственны были и все его симпатии. Он считал, что Россия должна быть в неразрывной дружбе с Германией, причем был убежден, что Германия должна командовать Россией. Сообразно с этим он был в большой дружбе с немцами, и в особенности с генеральным консулом в Варшаве бароном Брюком, от которого, как многие мне это говорили, никаких секретов у него не было. Барон Брюк был большой патриот своего отечества и очень тонкий и умный дипломат.

Я считал эту дружбу неудобной в отношении России, тем более что Скалон, не скрывая, говорил, что Германия должна повелевать Россией, мы же должны ее слушаться. Я считал это совершенно неуместным, чтобы не сказать более. Я знал, что война наша с Германией — не за горами, и находил создавшуюся в Варшаве обстановку угрожающей, о чем и счел необходимым частным письмом сообщить военному министру Сухомлинову. Мое письмо, посланное по почте, попало в руки генерала Утгофа (начальника Варшавского жандармского управления). У них перлюстрация действовала усиленно, а я наивно полагал, что больших русских генералов она не могла касаться. Утгоф, тоже немец, прочтя мое письмо, сообщил его для сведения Скалону.

В этом письме я писал Сухомлинову, что, имея в виду угрожающее положение, в котором находятся Россия и Германия, считаю такую обстановку весьма ненормальной и оставаться помощником командующего войсками не нахожу возможным, почему и прошу разжаловать меня и обратно назначить командиром какого-либо корпуса, но в другом округе, по возможности — в Киевском.

Сухомлинов ответил мне, что он совершенно разделяет мое мнение относительно Скалона и будет просить о моем назначении командиром 12-го армейского корпуса, находившегося в Киевском военном округе, что спустя несколько времени и было исполнено.

Не могу не отметить странного впечатления, которое производила на меня тогда вся варшавская высшая администрация. Везде стояли во главе немцы: генерал-губернатор Скалон, женатый на баронессе Корф, губернатор — ее родственник барон Корф, помощник генерал-губернатора Эссен, начальник жандармов Утгоф, управляющий конторой государственного банка барон Тизенгаузен, начальник дворцового управления Тиздель, обер-полицмейстер Мейер, президент города Миллер, прокурор палаты Гессе, управляющий контрольной палатой фон Минцлов, вице-губернатор Грессер, прокурор суда Лейвин, штаб-офицеры при губернаторе Эгельстром и Фехтнер, начальник Привислинской железной дороги Гескет и т. д. Букет на подбор! Я был назначен по уходе Гершельмана и был каким-то резким диссонансом: «Брусилов». Зато после меня получил это место барон Рауш фон Траубенберг. Любовь Скалона к немецким фамилиям была поразительна.

Начальником штаба был, однако, русский генерал Николай Алексеевич Клюев, очень умный, знающий, но желавший сделать свою личную карьеру, которую ставил выше интересов России. Потом, в военное время, оказалось, что Клюев не обладал воинским мужеством. Но в то время этого, конечно, я знать не мог.

С объявлением 17 июля 1914 г. общей мобилизации российский генеральный штаб развернул войска Северо-Западного и Юго-Западного фронтов, и в составе последнего Брусилову было поручено командовать 8-й армией. С началом военных действий армия приняла участие в Галицийской битве. 2 августа Брусилов получил приказ о наступлении, и через три дня его войска двинулись от Проскурова к границе с Австро-Венгрией: началась Галич-Львовская операция, в которой 8-я армия действовала совместно с 3-й армией генерала Рузского. Поначалу австро-венгерские войска оказывали слабое сопротивление, и части 8-й армии за неделю продвинулись в глубь Галиции на 130-150 километров. В середине августа у рек Золотая Липа и Гнилая Липа противник попытался остановить наступление русских армий, но в ходе ожесточенных сражений был разгромлен. Брусилов докладывал командующему фронтом: «Вся картина отступления противника, большая потеря убитыми, ранеными и пленными ярко свидетельствуют о полном его расстройстве». Австро-венгерские войска оставили Галич и Львов. Галиция, исконная русская земля Киевской Руси, была освобождена. За победы в Галицийской битве Алексей Алексеевич был удостоен орденов святого Георгия 4-й и 3-й степеней. Волею судеб соратниками Брусилова в рядах 8-й армии являлись будущие вожди Белого движения: генерал-квартирмейстером штаба армии был А.И. Деникин, командиром 12-й кавалерийской дивизии — А.М. Каледин, 48-й пехотной дивизией командовал Л.Г. Корнилов.

«…Я знал т. Котовского, как примерного партийца, опытного военного организатора и искусного командира.

Я особенно хорошо помню его на польском фронте в 1920 году, когда т. Будённый прорывался к Житомиру в тылу польской армии, а Котовский вёл свою кавбригаду на отчаянно-смелые налёты на киевскую армию поляков. Он был грозой белополяков, ибо он умел «крошить» их, как никто, как говорили тогда красноармейцы.

Храбрейший среди скромных наших командиров и скромнейший среди храбрых — таким помню я т. Котовского.

Вечная ему память и слава…»

Я вас не затрудню длинным ответом. Если правительство признало меня годным служить делу революции в роли главкоюза, то не понимаю, каким образом, в угоду кому бы то ни было, это может измениться, если только у нас ещё нет контрреволюции и не началось распутинство. Я и при старом режиме никогда не служил лицам, а служил России и тем более не стану этого делать теперь. Своего права служить России я никому не уступлю и ни к кому наниматься на службу, как лакей, не буду. За этот взгляд я уже много претерпел в своё время, когда служба родине и служба лицу, если и различались, то в пользу лица, а не родины. Я и тогда боролся, не имея за собой ничего, а теперь своё право служить в это трудное время армии и делу революции буду защищать хотя бы с бомбой в руках.

Филоненко ему тогда сообщил, что его нежелание отказаться от командования Юго-Западным фронтом в сочетании с его общей несговорчивостью может привести к отставке ген. Корнилова, на которого многие сейчас смотрят как на народного вождя. Черемисов ответил

Если отечество в опасности и это серьёзная фраза, а не шутка, то мне никакого дела нет до чьей бы то ни было карьеры. Пускай уходит в отставку кто хочет, мне до этого нет дела. Думаю, не может быть до этого дела и тем, кто понимает, что в минуту опасности родины надо её спасать, не жалея человеческих жизней, не только карьер. Если бы вы были здесь и знали, что тут происходило в течение последних двух недель, то поняли бы, что дело не в принципах, а в работе тёмных сил...[12]

Филоненко ответил, что, если Черемисов действительно так думает, он должен считать и Савинкова и его самого среди «тёмных сил».

Генерал Корнилов, 1916

За два месяца боевых действий русские войска освободили громадную территорию, взяли Львов, Галич, Николаев и вышли к Карпатам. Австро-венгерская армия потеряла более 400 тысяч человек. Основной вклад в этот успех внесла 8-ая армия. Официальным признанием заслуг командующего армией стало награждение генерала Брусилова наиболее почитаемыми боевыми орденами - Святого Георгия 4-ой и 3-ей степеней. За эти месяцы Брусилов окончательно сложился как полководец, выработал свой стиль руководства большими массами войск.

от престола. Через некоторое время к власти пришло временное правительство, которому присягнул Брусилов. В армии начался разлад, солдаты покидали свои позиции, бежали домой, требовали мира с Германией.Николай отрекся Вскоре в Петербурге начались массовые волнения. С опозданием  вести о многочисленных стихийных митинга, стачках и прочих безобразиях дошли до ставки. Брусилов обратился к Николаю II с предложение отречься от престола. Потеряв, поддержу популярного в армии и народе Алексея Алексеевича,

В феврале 1915 года в сражении у Болигрод-Лиски сорвал попытки противника деблокировать свои войска, осаждённые в крепости Перемышль, взяв в плен 30 тыс. чел. В марте овладел главным Бескидских хребтом Карпатских гор и к 30 марта завершил операцию по форсированию Карпат. Германские войска сковали в тяжелейших боях у Казювки его войска и тем самым предотвратили наступление русских войск в Венгрию. Когда весной 1915 года разразилась катастрофа — Горлицкий прорыв и тяжелое поражение русских войск — Брусилов начал организованное отступление армии под постоянным напором неприятеля и вывел армию к реке Сан. В ходе сражений у Радымно, на Городокских позициях противостоял противнику, имевшему абсолютное преимущество в артиллерии, в особенности тяжёлой. 9 июня был оставлен Львов. Армия Брусилова отходила на Волынь, успешно обороняясь в Сокальском сражении от войск 1-й и 2-й австро-венгерских армий и в сражении на р. Горынь в августе 1915 года. В начале сентября в сражении при Вишневце и Дубно нанёс поражение противостоящим ему 1-й и 2-й австро-венгерским армиям. 10 сентября его войска взяли Луцк, а 5 октября Чарторыйск. Награждён орденом Святого Георгия 4-й (ВП 23.08.1914) и 3-й (ВП 18.09.1914) степени.